Я увидел ваш open call антихрупкости для Пресненского района и у меня есть для тебя пара слов. 

Мне скучно писать заявки, давай так расскажу. Пресненскому району Москвы я отдал примерно 10 лет жизни. 

Арт-директором большого социокультурного кластера я был не всегда, и всегда, наверное, не буду. Кроме преобразования города в что-то лучшее через Ельцин Центр как инструмент, у меня есть свои маленькие стыдные тайны. Одна из них — любовь к анатомии и антропологии городов. 

Я знаю урбанину примерно от Османа до Вахштайна. Мне приятно, что вы не просто наряжаетесь главными по тарелочкам, а глубоко копаете в историю и культуру локации, которую хотите отразить в материале. Вы не эксплуатируете локальные мемы, а сохраняете культурный код, оберегаете genius loci. Для меня это бесценно. 

Десять лет как я не живу на Малой Грузинской, но часть моей души там навсегда.

Что я там делал? Я исправно ходил на органные концерты в единственный из трех католический костел Москвы каждое воскресенье. Я видел Ленина во дворе на Климашкина (он все еще там и его так же красят серебрянкой из ЖЭКа). Я говорил с последним проказником из Московской художественной секции (двухэтажный пристрой к дому Высоцкого напротив костела), кто устраивал бульдозерную выставку в 1974 году. Я знаю, что скульптуры у мастерской Церетели на Большой Грузинской по ночам оживают и едят людей. Я ходил в зоопарк фотографировать моржовый, а один раз усыновил утку-мандаринку. Меня все еще помнят в чебуречной на Тишинке и в лавке при грузинской церкви. Напротив жил мой друг поэт Орлуша. Я выступал в Доме Кино с самым странным концертом в его истории. Я помню ларьки и рынки вдоль белорусского вокзала, все это общая история района и моя.